ВОДА В ГОРОДЕ.

      Хотя город стоит на воде, как бы вырос из воды, воды в городе всегда не хватало. Люди, живущие по берегам, пользовались водой из озера. В середине, пробовали копать колодцы, вода в них мутная и с запахом. В 30-е годы были пробурены три скважины на трёх площадях Синицыной, Преображенской и Колхозной. Скважины работали самотёком. Вода была чистая и вкусная. Самотёк вскоре кончился, поставили ручные насосы, затем и насосы не стали качать воду. Водяной пласт иссяк. На Преображенской площади в 1938 году стали бурить глубинную скважину. Сначала бурили вручную, затем машиной. Вода в ней хорошая. На Преображенской звоннице сварили ёмкость и превратили её в водонапорную башню. По распределительной сети водой пользовался весь город с 1940 по 1960 годы. Затем город стал расширяться, встал вопрос о бурении скважины за городом. Да и звонница от воды стала разрушаться, встал вопрос о её реставрации и превращении в исторический памятник. В том же 40-м году была пробурена на Ленинской улице (напротив почты) скважина, которая давала более 10 лет сероводородную воду. После отстоя вода становилась нормальной водой. В 70-е годы по указанию медиков, колонку с ручным насосом сняли, а скважину закрыли. Так и стоит она горемычная, никому не нужная, а зря. Не пора ли её возродить. На основе сероводородной воды можно построить санаторий широкого профиля.

СТРОИТЕЛЬСТВО.

      Самое большое строительство в городе и в районе осуществлялось в 1970-1980-х годах. За городом на совершенно пустом месте возникли мощные строительные организации, которые за тридцать лет в городе и районе для жителей построили тысячи жилых квартир и сотни километров дорог с покрытием — «Селигерское ожерелье». По существу, вырос второй Новый город, город со своей инфраструктурой. Такого мощного строительства и развития город в своей истории еще никогда не испытывал. Город разделился в названии на Старый и Новый город. Руководили этим строительством Зеленский Сергей, Павлов Иван и Дыбин.
      Не смотря на все перипетии сложного времени, мой город живёт и развивается. А пока живёт в нас Память, история его жизни и развития сохранится.

КОЛОКОЛЬНЯ ПРЕОБРАЖЕНСКОГО ХРАМА,
КОТОРАЯ ОСТАЛАСЬ ПОСЛЕ ВЗРЫВА ЦЕРКВИ

      Преображенскую звонницу от разрушения спасли часы. Остаться без таких прекрасных часов осташи не согласились. Теперь это великолепное архитектурное сооружение стало визитной карточкой города Осташкова. В земле, на которой она стоит, покоятся останки воинов, которые честно отдали свою жизнь в Польско-Литовских сражениях, защищая Селигерские земли, свой дом, свою семью.

ВОДНЫЙ ТРАНСПОРТ

      В XVIII веке основные грузы в Осташков доставлялись на песочных лодках (полубаржах). Они двигались в основном на шестах и парусе, редко на 4 вёслах — два на носу и два на корме. Царь Александр 1 в 1820 г. ездил в Нилову Пустынь на шлюпе, а Великий князь Константин уже побывал в Ниловой Пустыни на пароходе. Затем железные лодки взяли верх. Только в Осташкове были построены 4 пристани — Чмутова, Уткина, Нилова, Северова-Бельгихина. Из пароходов были: «Нилова Пустынь», «Нил» большой, «Селигер» (с колесом на корме), «Касатка», «Павел», «Мария», «Пчёлка», позже — «Каховский», «Совет».
      После войны пришли теплоходы «Иван Григорьев», «Киров», «Лоцман». Начальником пристани был Палагин. В 80-х годах флот был заменён на теплоходы серии МО и ТУ. Начальником пристани был Огнев А. А. в 90-х годах пришёл теплоход серии «Заря» и 4 теплохода серии «Москва». Начальник пристани — Ю.Н. Смолкин.
      Самый большой расцвет пристань имела при Огневе А. А.  На территории были сооружены стапеля, где построили два катера типа «Торос» и два теплохода типа «Л. Чайкина» и несколько деревянных и железных барж по проектам А.А.Огнева.
      В настоящее время в связи с ростом автотранспорта и автомагистралей водный транспорт, как и железнодорожный, потерял свою значимость. Стало грузов меньше, и меньше стало пассажиров. Теплоходы в основном возят экскурсантов и отдыхающих.
      В 80-х гг. пристань модернизировали. Обнесли шпунтом из сталепроката. Город тоже решили обнести шпунтом. Правительство выделило средства, и зимой началась работа по забивке шпунта со льда. Первым начали обивать Знаменский берег. Работа шла быстро. И вот, когда первая очередь была закончена, Набережная осташам не понравилась. Она отрезала жителей восточного берега от озера. Основная масса лодок базировалась именно здесь, а их были тысячи.

МАЛОМЕРНЫЙ ФЛОТ

      До 1936 года весь лодочный транспорт города был парусно-вёсельным. В 1938 году появились две лодки с механическими двигателями, одна с электрическим, работающая от аккумулятора (Валентин Рождественский).
Только после Великой Отечественной войны на Селигере очень быстро стал развиваться моторный флот. Списанные в армии двигатели Л-3, Л-6, Л-12 нашли себе приют на лодках жителей города. Особенно быстро развивался маломерный флот, когда топливо было дешёвым, и шофёры после рейсов сливали его в канавы. Бензин марки А-66— 1 л по госцене стоил 4,2 копейки, а один стакан газировки стоил 11 копеек. В 1962 году появились спортивные подвесные моторы марки «Москва», «Вихрь» и др., а дальше пошло-поехало. К 1986 году лодок стало около 11 тысяч. Неоднократно ставился вопрос «Об экологической катастрофе». Вновь приобретённые перестали регистрировать, ввели навигационную службу с привлечением милиции. Но время само внесло свои поправки. Стали строить на восточном берегу города бетонную набережную. Осташам эта стройка не понравилась.
      В это время в город приехал отдыхать московский архитектор. Будучи у меня в гостях, завёл разговор и о набережной. Архитектор Возлинская попросила меня написать письмо лично Лихачёву Д. С. и обосновать в письме веские доводы, что вторая очередь строительства набережной не нужна городу, что это излишество, это прямое зарывание денег в землю. Основным аргументом у властей города было то, что береговая линия города размывается, хотя за 300 лет она не претерпела никаких изменений. Озеро и вправду смыло на глазах осташей два острова — Козий и Званец, теперь от них остались только отмели, смыло остров Чайку, подмыло Попову гору, Ольшицу, остров Воронье, гору Зимник на острове Кличен, гору Уница и гору Толстик. И не мудрено было, ведь берега Селигера представляли из себя сплошные пляжи из чистейшего песка. Но нет худа без добра. В озере нашла пристанище водная растительность: элодея, советская трава и треста. Они стали буйно развиваться и заполонили всю береговую часть озера. Берега стали заиливаться, превратились в грязное месиво, в болото. Рыбы потеряли места нагула и размножения, исчезли пляжи и чистейшая вода, но зато размывание берегов прекратилось навсегда.
Возлинская передала моё письмо лично из рук в руки Лихачёву. От Лихачёва на моё имя в исполком пришёл ответ, который и решил дальнейшую судьбу строительства второй очереди набережной. Старый город остался в первозданном виде, как бы вырастая из воды и своими церквями стремясь в небо. В 80-е годы Набережный сад также решили отгородить от озера. Была построена бетонная стенка с решёткой, но природа распорядилась сама. В штормовой день ливневая вода из города ринулась в ворота Набережного сада. Напор её был настолько силён, что сорвал все сварочные узлы и решётку со стенкой, положил в озеро, где она и по сей день покоится.